28 октября 1918 года в архангельской газете «Северное утро» была напечатана статья, в которой имеется следующие фразы:

...Но у нас для «людей» хватает на всё. Какому-то г. Мартюшин выдаются 50000 рублей на расходы по выполнению финансовых поручений от нищей Северной Области...

Вскоре в той же газете появилась ещё одна публикация, разъяснявшая, кто есть «какой-то г. Мартюшин», почему и с какой целью ему выдали огромную сумму:

Сегодня или завтра отплывает в Америку с поручениями председателя Верховного Управления Северной области Н.В. Чайковского бывший учитель и сельский кооператор Г.А. Мартюшин, в распоряжение которого ассигновано на расходы 50000 рублей.

Я не знаю, чем и где успел зарекомендовать себя, как крупный финансовый деятель Г.А. Мартюшин. Откуда у него все эти обширные сведения о целлюлозной, бумажной, деревообделочной и многих других отраслях северной промышленности, относительно коих ему предстоит вести деловые беседы с нашими заокеанскими друзьями, которые очень неохотно занимаются вместо дела болтовней?

Я не знаю, кроме того, какие частные банки имели надобность давать Г.А. Мартюшину полномочия завязывать для их корреспондентские отношения в Америке? Больше, я не могу понять, зачем бы это могло понадобиться банкам, да еще вдобавок за счет русского правительства? Ведь в распоряжении банков имеется для дел подобного рода телеграф... И странным мне кажется, почему такая большая сумма, 50000 рублей, дана Г.А. Мартюшину на поездку, то есть расходы?..

Голодный бедняк с величайшим трудом может вымолить 100 рублей из своих сбережений в государственном банке, а Г.А. Мартюшин получает 50000 рублей на расходы...

Одним словом: Шехерезада! Но с другой стороны: Г.А. Мартюшин — кооператор, социалист, член верховного управления. Ну посудите сами: не 500 же рублей этакому человеку на расходы предлагать?..

Здесь следует сообщить краткие биографические данные героя этой публикации. Григорий Алексеевич Мартюшин — 1884 года рождения, из крестьян Казанской губернии, член партии эсеров и участник боевых дружин. Неоднократно бывал в ссылках, последняя из которых была заменена выездом в Германию, где Мартюшин закончил Гейдельбергский университет. Затем работал в Московском народном банке, занялся кооперативной работой. После февраля 1917-го — один из организаторов Всероссийского съезда крестьянских депутатов. По списку эсеров был избран в Учредительное собрание, после разгона которого летом 1918 года приехал в Архангельск. В начале августа — после переворота — при формирования белого правительства был назначен управляющим Отделом финансов Верховного управления Северной области или, как его часто называли в местных газетах, архангельским министром финансов.

Трудно сейчас сказать, у кого — у Мартюшина или у главы правительства Чайковского — появилась идея привлечь американские инвестиции и установить связи между местными и заокеанскими банками. А прожекты были наполеоновскими: кроме разговоров о развитии целлюлозной и лесной промышленности вновь зафантазировали о Северном морском пути (мол, кратчайшем из Архангельска до американской Аляски) и об Обь-Беломорской железной дороге (вывоз сибирских товаров напрямую в Архангельск и далее в Америку). Кто бы ни был автором этих прожектов, ясно другое: для агитации за них решили отправить «министра финансов», выделив для этого более чем приличную сумму — 50 тысяч рублей. Понятно, что эти «бумажки», пусть и с его подписью, в Америке никто бы не принял:

Поэтому Мартюшин обменял их на доллары по им же утвержденному официальному курсу: 1 доллар — 9 рублей 45 копеек. Что простые смертные сделать не смогли — для них существовал черный валютный рынок со совсем иным курсом.

Таким образом, с более чем пятью тысячами казённых долларов (плюс ранее переведённый в валюту собственный капитал) Г.А. Мартюшин рейсом Архангельск — Нью-Йорк отплыл в США, где, несмотря на экономическое образование, ничего путного не добился. А, возможно, поставленное перед ним задание и не пытался выполнить. Так как его, закоренелого эсера, вновь понесло в политику: в 1919 году перед комиссией Сената США под председательством Овермена (Overman) рассказывал о «зверствах большевиков», затем подписал воззвание к американскому народу с призывом признать власть Колчака. За что в январе 1920-го был исключён из «родной» эсеровской партии.

Вскоре стало известно, что власть в Архангельске вернулась в руки большевиков. Следовательно, отпала необходимость отчитываться за казённые деньги, которые, к сожалению, закончились. Поэтому Мартюшину пришлось приступить к поэтапному возвращению на родину: сначала перебрался в Лондон, где возглавил Московский Народный банк, и лишь потом — в Москву. Где его простили — как-никак, бывший ссыльный, а значит, «жертва царизма». И не только простили, а приняли на работу в Народный комиссариат легкой промышленности СССР. И поэтому наверняка неоднократно 1 мая и 7 ноября в наркоматовской колонне демонстрантов он шествовал по Красной площади мимо Мавзолея Ленина, возможно, даже с портретом Сталина в руках...

Казалось бы, бывший архангельский «министр финансов» так и останется непотопляемым. Но вскоре грянула «генеральная чистка» 1937-1938 годов, которую он не пережил...

Предыдущий пост - Вспоминая Юрия Ивановича...