В середине лета 1917 года во всех архангельских газетах были напечатаны объявления о том, день 19 июля объявлен «Железным днём»:

Соответствующая инициатива, конечно, исходила из столицы — Петрограда, откуда пришла бумага за подписью министра земледелия Временного правительства эсэра В.М. Чернова:

Для использования старого металла, непроизводительно лежащего в виде лома и остатков в каждом хозяйстве и производстве, Министерство Земледелия решило сделать добровольный сбор этого металла среди населения, преимущественно городского, назначается для этого особый «Железный день» — 19 июля (третья годовщина войны).

К этому дню должна быть проведена пропаганда сбора среди населения и, с другой стороны, подготовлена материальная сторона дела.

Ввиду этого Министерство просит Городскую Управу помочь этому делу, поставив на виде всем своим учреждениям крайнюю желательность пожертвования Государству ненужного металлического лома и принять активное участие вместе с Исполнительным Комитетом в пропаганде и проведении сбора. При этом прилагаем 5 экземпляров воззвания, которое в случае надобности Министерство просит размножить средствами Городской Управы.

Министр Земледелия Виктор Чернов

В меру способностей и умения Архангельская городская управа (мэрия) и областной военно-промышленный комитет пытались провести разъяснительную работу и побудить архангелогородцев и соломбальцев пожертвовать «старые железные (чугунные, медные) вещи: железо лом, гвозди, скобы, ломаные ухваты, топоры, замки, чугуны, каструли, горшки, тазы, кружки, рукомойники, прутья, листы», для сбора которых «по городу будут разъезжать фургоны (телеги)». Поэтому именно такого содержания объявления и воззвания появились как в газетах, так и на рекламных тумбах:

Однако, несмотря на пропаганду и агитацию, «Железный день» в Архангельске провалился — почти все телеги вернулись пустыми. Если что в остальных и оказалось, то это лишь консервные банки и проржавевшие куски жести. То есть то, что уже нельзя было использовать в хозяйстве. Да и наивно было полагать, что в дни войны (которая неизвестно, когда закончится) и при дороговизне на всё и вся кто-то сдаст в металлом скобы или гнутые гвозди, которые можно исправить. И тем более просто так — бесплатно — расстанется с медными изделиями (распространённой тогда медной посудой).

Поэтому содержание ушедшего в Петроград отчёта о «Железном дне» было неутешительным. Видимо, аналогичные сведения пришли и из других городов. И вскоре министр Чернов подал в отставку - понятно, по другой причине. Но о провалившемся, им инициированном «Железном дне», возможно, вспоминал впоследствии за океаном - в Нью-Йорке, где он прожил до 1952 года. И где десятью годами ранее - в 1942-ом - выступил с другой инициативой: опубликовал открытое письмо И.В. Сталину о необходимости объединения всех антифашистских сил.

В заключение — об ещё одном факте, связывающем В.М Чернова с Архангельским Севером: по данным Ю.В. Дойкова, дочь бывшего министра — Мария Викторовна Слетова — до 1960 года (до переезда в Ленинград) жила в Холмогорах, где заведовала научной станцией (видимо, сельскохозяйственной):

Предыдущий пост - Мурманское преступление