Летом 1925 года корреспондент архангельской губернской газеты «Волна», подписывавшийся инициалами - В.Б., путешествовал по деревням Летнего и Онежского берегов Белого моря. Поэтому на страницах этого издания периодически появлялись присылаемые им путевые заметки. В одной из них, отправленной из Летне-Золотицкой волости, рассказывалось о тамошних суевериях:

Утро. Коров выгнали на пастбище. Пастух с медным рожком ходит кругом и громко покрикивает на животных. Подпасок подгоняет отстающих коров.

Прохожу около стада. Бегло осматриваю. Плохое пастбище сказывается на животных: они лениво идут 10-верстный путь к выгону. Пастух громко кричит на скот и подпаска.

Вхожу в стадо.

— А што, товарищ, не здешной што ли? Куда зашел? Разве не знаешь, што скот в отпуску?

Останавливаюсь. Гляжу на мимо проходящую красулю и намереваюсь погладить, как пастух быстро подходит ко мне:

— Нарушил мой отпуск, теперь ведмедь и всякий лесной зверь пожрет весь скот. Отвечать все равно не буду: не я виноват, а ты.

Расспрашиваю в чем дело, но никак не могу добиться до секрета. Об этом «отпуске» мне объяснил один человек. Когда пастух нанимается пасти стадо, он уговаривается с обществом о заклинаниях от хищного зверя. Он уверяет, что ни одна голова не будет зарвана зверем, если хозяева ни гладить, ни продавать скотину не будут. За это он берет хорошую плату. Спрашиваю:

— Есть ли договор между пастухом и нанимателями?

— Если скотина зарвет ведмедь, пастух не отвечает. Мы знаем, што ведмедь скотину не съест, если пастух либо мы не сорвем отпуск. Намеднись был случай такой. Женка уехала к мужу в Онегу, а детей оставила одних. В эфто самое время пастух кормился у ней. очередь настала. Знамо, ребята одни. Пришел он к ним. Сел на лавку, а рожок и оставил на скамейке. Ребенок малый подошел и ручонкой дотронулся до дудки. Как пастух заорет на него, што есть сил. Аш малыш присел. На другой день вся деревня знала, што отпуск сорван и ведмедь скот будет рвать. Матери этого ребенка проходу от женок не стало. А вот еще случай. Ведмедь под осень начал шалить здорово. Што ни день, то корова, овец 4-6 штук заест. Женки думают каждая про себя: одна не гладила скота, другая на продавала, третья кормила пастуха самым лучшим обедом, на дорогу пироги пекла, а коровы не сталось. Видимо, пастух сам виноват. Ходил же к Марье в гости и сорвал отпуск...

Вечером кучка женок, собравшихся около завалинки, громко разговаривала о том, что я погладил корову да ребенок рожок потрогал. На следующий день с плачем входит в комнату та самая женщина, у которой ребенок трогал ручонкой дудку. Спрашиваю, в чем дело.

— Как же, родимой, у меня, говорят, корову уведут со двора, если ведмедь коров поест.

Успокоил. Села на стул. Я сказал, что тоже сорвал отпуск — гладил коров. Она просияла и усмехнулась:

— Значит, и ты виноват?

Долго ей объяснял, что твою корову никто не имеет права отобрать.

— И сельсовет?

— Да, и сельсовет.

Она обрадовалась и ушла.

Вечером было собрание, на котором присутствовали женщины. Долго разъяснялось им договоре, который надо заключать с пастухом, о добровольном страховании скота. Было тяжело слушать, трудно спорить по поводу суеверий, но это было необходимо, так как ежегодно волость имеет 150-600 рублей убытка от этого отпуска.

В том, что корреспонденту газеты было действительно трудно дискутировать по поводу суеверий, лично мне сомневаться не приходится. Так и сейчас — по прошествии столетия — в северных деревнях суеверия живы, особенно вера в сглаз. Верят, что можно сглазить и детей, и скот. А спорить бесполезно — в ответ старообрядческая упёртость. Понятно, что верят далеко не все. Но что удивительно, верят мои ровесники, учившиеся, как и я, в 1960-1970-х годах. И даже младше возрастом. Причём языческие суеверия удивительным образом переплетаются со старообрядческими верованиями, православием и представлениями советского времени. То есть, образно говоря, в одном ряду и в одной ценностной связке и языческие божества, и Аввакум, и Христос, и Ленин-Сталин. Что, конечно, иностранцу не понять. Говоря так, я невольно повторил уже сказанное поэтом Тютчевым: «Умом Россию не понять...»

Предыдущий пост - О кладке почина и посиделках