Продолжая тему взаимоотношений с Германией, замечу, что немцы на жительство в Россию стали приезжать ещё до Петра Первого (вспомните Немецкую слободу в Москве), но при первом российском императоре их приток многократно увеличился. Причём, вступая на российскую службу, они оказывались не только в столице или в крупных по меркам тех лет городах, но и в Сибири. И даже почти на «полюсе холода» — в Якутии. Именно туда в 1740-х годах занесла нелёгкая или авантюризм Давида Фогельзанга (David Vogelsang), который по службе в Якутске в 1745 году соприкасался с нашим земляком — крестьянином Ухтостровской волости Василием Ануфриевым, надумавшим возвратиться на родину (смотри — Прогулка длиною 18000 вёрст).

А чтобы беспрепятственно следовать по Сибири, через Урал и далее до Архангельска (где следовало отметиться о прибытии), был необходим паспорт (или, как называли в XVIII веке, пашпорт), который и был выдан Ануфриеву в «канцелярии Якуцкой ревизии мужеска полу душ». В день, когда наш земляк покинул Якутск, на паспорте появилась надпись: «Сей пашпорт в Якуцкой таможне явлен и в книгу записан 1745 году сентября 2 дня. Leutenant David Vogelsang».

Как видите, подписался лейтенант Давид Фогельзанг по-немецки — видимо, ещё не удосужился освоить русский язык настолько, что писать кириллицей. Но переносить якутские морозы волей-неволей научился — коль решился приехать в Россию, то получил, как ныне говорят, по полной программе. И выражение «Что русскому хорошо, то немцу смерть» применительно в Давиду Фогельзангу, пожалуй, неверно...

Предыдущий пост - Цифры, облобызание и война