13:25 Место кончины — тюрьма |
Ранее в архивных документах я неоднократно встречал следующее словосочетание имени, отчества и фамилии — Борис Николаевич Гибер фон Грейфенфельс (Hieber von Greifenfels) — и поэтому знал, что их обладатель накануне Февральской революции служил начальником Архангельского отделения Московско-Архангельского жандармского управления железных дорог и что в дни крушения царского режима он успел отдать приказ об уничтожении документов (их просто-напросто сожгли). Однако, как дальше сложилась судьба обладателя немецкой фамилии, я установить не смог. И вот вчера, просматривая газету «Северное утро» за июнь 1917 года, в двух её номерах ознакомился с некрологами, уведомлявшими о его внезапной смерти, предстоящих панихиде и похоронах на Кузнечевском кладбище Архангельска:   Что ж, скоропостижная смерть — событие нередкое, особенно если она наступила в дни, когда жандармский офицер вдруг лишился должности и средств к существованию, одних переживаний по этому поводу могло хватить, чтобы внезапно жизнь оборвалась... — предположил я. Правда, тут же появились сомнения, ибо местом панихиды была тюремная церковь. А почему именно она, узнал из краткой заметки, опубликованной в те дни и в той же газете. Она сообщила, что бывший начальник жандармского отделения Гибер фон Грейфенфельс покончил жизнь самоубийством в Архангельской губернской тюрьме, куда был помещён после ареста Комитетом общественной безопасности по причине «уничтожения документов и вещественных доказательств». И что следствием по его делу вскоре должен был заняться следователь по особо важным делам:  Следует сказать, что наверняка Гибер фон Грейфенфельс был хорошо знаком с этим следователем и, более того, ещё несколькими месяцами ранее передавал ему заведённые в жандармском отделении дела на политических преступников. И вдруг сам оказался в числе их, вернее, оказался в тюремной камере вместо их, выпущенных в дни революции на свободу.  Архангельск. Главный корпус губернской тюрьмы
Но парадокс заключался не только в этом, но и в том, что крайними после падения царского режима стали жандармы и полиция (заменённая на милицию), а те, кто с ними, как говорится, рука об руку преследовал и садил революционеров и инакомыслящих — прокуроры, судьи и судебные следователи — оказались как бы не причём. И более того, сорвав с кокард фуражек царские орлы, нацепили на форменные шинели красные банты. К тому же газеты того времени свидетельствуют, что все вдруг стали если не «товарищами», то «гражданами», а слово «господин», как и «буржуй», — ругательным. А «жандарм» — вообще на грани нецензурщины... Так что надеяться на чью-то помощь, например, на благосклонность главноначальствующего городом Архангельском и Беломорским водным районом штас-капитана Николая Петровича Савицкого, смысла не было. Поэтому — печальный финал — самоубийство. По крайней мере, такова официальная версия... Из разных источников я насобирал немного сведений о 13 июня 1917 года почившем: Уроженец Риги (04.08.1888), потомственный дворянин. Сын подполковника Николая Александровича Гибер фон Грейфенфельса. Выпускник 2-го кадетского корпуса (1906) и Александровского военного училища (1908). Подпоручик в 48-го пехотного Одесского полка. 28.03.1910 переведён в отдельный корпус жандармов. Служил помощником начальника Бурятского жандармского отделения на пограничном пункте ст. Маньчжурия. Затем — в Пермской губернии, в 1912-1914 — помощник начальника Самарского Жандармского Полицейского Управления железных дорог. В Архангельск переведён 7.11.1914 года. А в диссертационной работе А.Д. Резанова «Политический сыск в Архангельской губернии, 1867-1917 гг.» имеются следующие сведения:
В 1915 г. в Московско-Архангельское ЖПУ ж.д. помимо Архангельского отделения входили Савеловское, Шуйское, Сухонское,
Даниловское, Ярославское, Киржачское и Сергиевское. Протяженность путей участка, подконтрольного чинам АО ЖПУ, составляла 335 верст, уступая лишь Шуйскому отделению. Архангельское отделение в военный период возглавлял молодой ротмистр Б.Н. Гибер фон Грейфенфельс, сокращавший в переписках фамилию до «Гибер». Под его началом служили вахмистр и 15 унтер-офицеров на станциях...
К сожалению, портрета Б.Н. Гибер фон Грейфенфельса отыскать пока не удалось, но зато нашлось фотоизображение его младшего брата — Глеба Николаевича, капитана 89-го пехотного Беломорского полка, жизненный путь которого закончился, увы, аналогично — самоубийство...  _____________________________________________________ Предыдущий пост - Несчастливый 13-й год |
|
|
| Всего комментариев: 0 | |