Сегодня повторяю недавно размещённый на сайте фотоснимок. А делаю это, так как в первом справа подмостном пролёте видна колокольня Кузнечевской Троицкой церкви (да и сама церковь), с которой у меня связано одно из первых и самых ярких детских воспоминаний.

Соломбала. Лето 1960-го года. Тёплый день, разновозрастной детворе и ребятам постарше, понятно, не сидится дома. А рядом с нашим — 39-м по улице Валявкина — строится взамен ветхого новый стандартный двухподъездный дом — 41-й. Строители укладывают брусья на уровне окон второго этажа, и вдруг один из них во всеуслышание громко кричит: «Пожар! Церковь в Кузнечихе горит!..»

Нам, ребятне, виден лишь столб дыма. На строящийся дом нас, увы, не пустили и остаётся только одно — бежать на Кузнечевский мост. Мчимся сначала по булыжной мостовой, затем по асфальту пешеходной дорожки моста. Наконец, перед нами, при подъёме запыхавшимися, открывается панорама Кузнечихи — той старой Кузнечихи, ещё почти сплошь деревянной, за исключением здания военного госпиталя и церкви. Около последней — пожарные машины и толпа зевак. А из колокольни, как из трубы, вырываются яркие языки пламени. Картина, запечатлевшаяся в зрительной памяти навсегда...

Непосредственно к месту пожара мы, конечно, не побежали — во-первых, далеко, во-вторых, с моста обзор, пожалуй, был лучше. Конечно, дождались окончания тушения пожара и гурьбой, обсуждая увиденное, — назад...

Вскоре при поездке на трамвае я с более близкого расстояния увидел пострадавшие от пожара церковь и колокольню. Но по младости лет, понятно, сфотографировать их не мог. Поэтому привожу найденный в интернете снимок, который был сделан со стороны проспекта Павлина Виноградова тогда, когда саму церковь уже закрыли крышей, а выгоревшую изнутри колокольню — ещё нет.

Каким были церковь и колокольня до дня пожара, конечно, не помню. По сей причине — ещё один фотоснимок — дореволюционный:

Примечательно, что вблизи этой церкви разворачивались события истории, суть которой я изложил в статье «Тёткин топор» («Правда Севера», 19.08.2004 г.). А откликнулся на эту газетную публикацию Владимир Ювенальевич Перфильев, полковник полиции — в то время заместить начальника местного управления наркоконтроля, так как описанные в ней события происходили в доме его предка — Яна Кухарского, высланного в Архангельск участника Польского восстания 1830-1831 годов.

При личном разговоре выяснилось, что и Владимир Ювенальевич — кстати, мой ровесник, — хорошо помнит тот пожар, так как жил на одной из улиц старой Кузнечихи — если не ошибаюсь, Пятой. Откуда стремглав примчался в месту тушения. Следовательно, не у одного меня то яркое в прямом и переносном смыслах событие запомнилось на всю жизнь...

Предыдущий пост - Вокруг и около моста